Походы большого пути

Автор: Виктория Смирнова

Выдержки из автобиографии Смирнова Ивана Александровича (1911 — 1990 гг.), военного моряка, совершавшего опасные плавания для транспортировки помощи от союзников советскому народу, героически сражавшемуся с общим врагом.

Смирнов Иван Александрович

Родился в деревне Ярнема Турчасовской волости Онежского уезда Архангельской губернии.

С 1934 года до начала Отечественной войны работал на сплаве и лесозаготовках в пределах своего Ярнемского сельского совета.

Началась война. В нашей семье было уже трое детей: Саша с 1935 г., Слава с 1937 г., Тамара с 1940 г. 21 июня 1941 года я был вызван в Плесецкий райвоенкомат на военный сбор. С женой прощался не очень взволнованно: раз на сбор, а не на войну. Но утром 22 июня в Маркомусах меня застала война. Как-то на сердце стало грустно и печально. Как сложится жизнь на войне и очень сильно переживал за семью, как теперь будут жить трое малых детей с женой. Придя в Плесецк к дяде Степану, я очень расстроился, горькими слезами заплакал, возможно, больше дома не бывать. Я понимал, что такое война, как погиб мой отец на Первой мировой и оставил нас сиротами.

22 июня 1941 года явился в Райвоенкомат ст. Плесецкая. Вечерним поездом отправили в Архангельск. Едем, из знакомых в вагоне был Нечаев Андрей Андреевич родом с погоста, моложе меня. В беседе он мне говорит: «Вот, Иван Александрович, я погибну на войне, пройдет время и меня некто не узнает, что я был на свете. А у тебя хоть дети останутся, они вспомнят, что был у нас отец». Он, конечно, был холост. Сестра и братья у него были. С войны он вышел мл. лейтенантом. Живет в г. Горький, работает плотником на автозаводе (сведения от 17.10.1979 г.). Ну а у меня и посей день хранится военная фотокарточка отца, посланная с войны. Берегу пока жив, не забуду. Сам на грани смерти был много раз и понимаю, как дорога эта память, как трудно жить без отца.

Привезли в Архангельск 23 июня в Соломбальский флотский полуэкипаж. Обмундировали во флотское обмундирование, через сутки посадили в транспортный пароход и отвезли на Соловецкие острова в учебный отряд Северного флота учиться военному делу. Меня направили в школу оружия учиться на четырехствольную пулеметную установку из пулеметов «максима» по зенитным целям.

На Соловках учили и морскому делу, термины все иностранные, голландские, но к великому удивлению учился по всем дисциплинам на «хорошо». Через два месяца меня стали назначать помощником начальника караула гарнизона, а это возможно далеко не каждому новобранцу. Учили с июня до конца ноября 1941 года. За эти 5 месяцев я дважды подавал заявление, но командование почему-то старалось учить меня до конца, понимая мое усердие и желание получить полную специальность пулеметчика-зенитчика.

После учебы нес службу зенитчика в 58-ом отдельном Артдивизионе по охране города Полярный. Трудно было, хлеба 600 гр. В апреле 1942 года получил назначение в плав-состав на медкомиссии в городе Мурманске. Был назначен по совместительству зам. политрука на транспортном корабле «Киев», исполняя службу зенитчика на пулемете.

В начале апреля 1942 г. был сформирован конвой около 30 транспортов под охраной английских военных кораблей и направлен в Англию. Это было первое боевое задание командования Сев. флота, но выполнить его не суждено. На третьи сутки после выхода из Мурманска корабль был торпедирован немецкой подводной лодкой и мгновенно погиб. Из 60 человек команды погибло 12 человек, 48 человек подобрали военные корабли Англии из воды, погибающих, в том числе и меня. Доставлены были в Лондон. Позднее было дано второе боевое задание — нести охрану у Арт-вооружения 76 м/м орудия на п/х «Щорс», стоявшего у берегов Англии, следовавшего на родину. На «Щорсе» я уже стал к пушке 76 м/м установщик прицела и целика. В мае был сформирован караван, конвой именовался «16» из кораблей США и Англии 40 единиц, наших было мало, 5 примерно. Шли от берегов Англии в Мурманск и Архангельск.

Прошли трое суток от берегов Англии спокойно, а на 4-е началась военно-морская битва с фашистскими военно-морскими и военно-воздушными силами. В мае на Севере почти круглые сутки светло, и пользуясь этим, фашисты круглосуточно бомбили наш 16-й конвой, идущий с танками, самолетами, боеприпасами для нашей армии и флота. В этой битве на море в герои войны вышел наш теплоход «Старый Большевик». Ох, как печально смотреть на гибель своих кораблей с моря, как горел наш транспорт «Старый Большевик», пораженный фашистскими бомбами с воздуха. Он стал отставать от каравана, а его одного без охраны фашистские стервятники продолжали бомбить. Нужно было биться с тушением пожара в носовой части корабля (валил густой едкий дым) и отбивать налеты врага. И что же: выстоял и победил, догнал наш конвой.

Начался июнь 1942 года. Белое море было покрыто сплошным льдом и ходу нам не было. Пришлось стоять во льдах и ждать возможности дальнейшего следования. Во время такой стоянки неожиданно из-за сопок Белого моря, берега которых были видны простым глазом, появился немецкий бомбардировщик. Мы даже не успели привести к бою пушку. На нас обрушилось 3 авиабомбы, но расчет врага был не точен и бомбы рвались под кораблем. Корабль трижды лихорадочно трясло. Но как не труден был этот боевой поход, он был преодолен жертвой многих моряков и судов 16-го конвоя. Закончен был в июне 1942 года. За нами вскоре шел 17-й конвой. У этого конвоя была очень печальная судьба: он был весь разбит, и спасались моряки кто как мог, многие погибли.

Придя в Архангельск, получил новое военное обмундирование и постоянную прописку-направление на п/х «Щорс», стал членом военной команды. Судно с рядом кораблей получило приказ идти на Владивосток Северным путем. И вот пошли 8 кораблей. У Диксона нас стал настигать немецкий крейсер «Адмирал Шеер». Ледокольный пароход «Сибиряков» встретил этого сильного врага, предупредил нас, а сам принял смерть. Мы быстренько собрались в дальнейший поход на Восток и ушли от него. Долго во льдах нас вели сильные того времени ледоколы «Красин», «Ленин» и «Сталин» и привели на устье Колымы в порт Амбарчик. Ледовая обстановка не дала нам проделать еще небольшой путь, пришлось возвращаться.

Как ни труден был путь обратно, но он был преодолен. И вот надо же служиться беде. При выходе из Карского моря впереди нас шли в кильватер, один за одним, корабли. Мы шли не первыми и вдруг страшенный взрыв. Я в этот момент был в душевой, так несколько раз до потолка подкидывало меня. Так получил гибель хороший советский наш корабль п/х «Щорс», второй на счету моей службы.

В нашем походе шел старенький пароход выпуска 1927 г. «Мироныч». Вооружения на нем не было кроме деревянной пушки на корме. Но нас трое военных моряков с п/х «Щорс», что погиб, направили на «Мироныча». Весь транспорт с Колымы был направлен к берегам Новой Земли в бухту Белушья для дальнейшего похода одиночным способом в США, так как после разгрома 17-го конвоя в июле 1942 г. караванами ходить не стали, только в одиночку. Ну и пошли к берегам Норвегии, затем на Англию, а потом в США.

Как бывало жутко приходилось идти под носом врага у берегов Норвегии, где враг не пропускал нас в ясные, освещенные ночи. Вот думаешь, когда стоишь на вахте, враг разобьет и прощай белый свет и все дорогое что мило для меня в жизни. Но смерти было, видимо, нам не суждено в этом опасном походе. Выжили, прошли все опасные места нашего плавания и направились на Исландию. А оттуда через атлантический океан к берегам Америки. Опасностей было уже меньше, и путь был легче.

Вспоминаются даты согласно походного листа. 19 октября 1942 г. поступили на п/х «Мироныч». 25 ноября 1942 г. одиночным способом пошли на Исландию. 27 декабря 1942 г. вышли из порта Исландии Рейкьявика на Галифакс — Сент-Джон. Был пересечен Атлантический океан, за 15 суток 1896 миль. 4 февраля 1943 г. пришли в большой американский город Нью-Йорк, стали на ремонт и постановку вооружения до 7 апреля 1943 г. Ставили на корму 76 м/м универсальную пушку по надводным и зенитным целям и 2 зенитных крупнокалиберных установки пулеметы «Эрликон».

Закончился ремонт. Мы вышли в плаванье на остров Кубу, а 14 апреля 1943 г. с Кубы вышли в Панамский канал. 20 апреля вышли в Тихий океан. 6 мая 1943 г. прибыли в порт Сан-Франциско. Погрузили продукты, уголь и воду и вышли в путь к берегам Родины через Алеутские острова Тихого океана в северной части его. Расстояние до Петропавловска составляло 2057 миль, пройдено за 10 суток.

В Петропавловске-Камчатском подал жене телеграмму, что жив, здоров. Так начались регулярные походы по перевозке военных грузов из Америки во Владивосток и по побережью нашей родины на Дальнем Востоке. Были и опасные деньки в этих походах. В проливе Лаперуза японцы задержали наш корабль «Мироныч», но впоследствии отпустили. 21 июля 1944 года был печальный случай, но благодаря случайности гибель была предотвращена. Дело было так. На остове Акутан США брали уголь, и в этот уголь был подброшен злыми людьми артиллерийский снаряд в картонке. Не раз он у кочегара сваливался с лопаты при заброске топки. Он откинул его в сторону, а после рассмотрел, что это был снаряд, который мгновенно бы взорвал наш паровой котел, а котел взорвал бы наш кораблик. И наступила бы мгновенная смерть всему экипажу и судну, а на родину пошли бы похоронки: пропал без вести при переходе США — СССР. Так еще миновала одна смертельная опасность.

Известие о победе услышали в иностранном порту Сиэтле, США. Сколько было радости у нашего экипажа словами трудно передать. В эту Трудную Победу мы тоже внесли известную долю своего честного беззаветного труда и воинской службы согласно данной присяги в первые дни Великой Отечественной войны как военные моряки по охране кораблей загран. плаванья при обслуживании артиллерийского вооружения и несения военной службы во всех походах пройденного большого пути. Лишь на счастливом пароходе «Мироныч» 1927 года выпуска с небольшим ходом в скорости пройдено 62000 морских миль.

Так, 20 августа 1945 года, завершая кругосветное путешествие, направились Северным ледовитым океаном в родной город Архангельск.